Конец 20-х годов. Жизнь в СССР постепенно стала налаживаться после разрухи гражданской войны. Уже вовсю работали предприятия. Впереди были ударные стройки первых пятилеток. Жизнь шла своим чередом. Однако, на предприятиях были и такие явления, как чванство и самодурство начальства. Только вот рабочие совсем не боялись подвергать такие негативные случаи критике. И добивались успеха.
Взять фигуру бывшего секретаря ячейки в горкомхозе Пылева. Он предстал во всем своем неприкрытом убожестве. Пылев способствовал извращению классовой линии. Он не желал прислушиваться к голосу массы. Он не только не зажег ярость массы против извращений, интриганства, семейственности, «тихой заводи», но именно он не любил «критиканов». За свое секретарство в продолжении двух лет он ни разу не поставил перед массами вопрос самокритики. Бюро обсуждало «большой значимости вопросы»: «Как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» (прямо, можно сказать, по Гоголю). Такие склочные вопросы разбирались почти на каждом собрании ячейки... Пылев, чувствуя, что разоблачен, подает заявление, где признается в своих ошибках, в потакании классовым извращениям, мол, «коммерция погубила!». Не отрицая значительной правды в этом, нельзя однако забывать, что вину несет весь аппарат горкомхоза.
Печать и рабочая общественность Самары потребовали проведения повторной чистки ячейки горкомхоза, которая потеряла свое большевистское лицо. При первой чистке семейственность и круговая порука помешали вскрыть нарывы, покрывавшие «тело» горкомоза. Вторая чистка нарушила заговор молчания и большевистский ланцет самокритики вскрыл эти нарывы - выявил новые подробности и конкретных виновников.
"Волжская коммуна" 23 ноября 1929 года
Journal information